Я вот задумалась о том, так ли важно для меня это присловутое одобрение? Ведь в моей жизни все поставлено так, чтобы снискать его, сколько лет, я жила общепринятым, пытаясь подвести все под кайму "ровности" и правильности. А ведь у каждой монеты есть две стороны. У каждой истории и каждого факта. Получается, что каждый верит лишь в то, во что хочет верить. Именно так я воспитана.
Теперь пытаюсь понять и другую, оборотную сторону судьбы.
Приведенный отдельный факт- кто был прав воюя за и против немецой окупации? Презрительно пропущенная мимо ушей мною идея армии Смысловского и армии Власова задумчиво рассматривается мной снова и под новым углом.
16 сентября 1944 года состоялась встреча генерала Власова с рейхсфюрером СС Гиммлером, и немецкая сторона санкционировала Русское освободительное движение. Настал момент для формирования РОА — это нужно было проделать в кратчайшие сроки. По-видимому, вначале генерал Власов и другие руководители Освободительного движения рассчитывали к лету 1945 года сформировать более десяти пехотных дивизий, по крайней мере один танковый полк, несколько запасных бригад или полков, офицерскую школу, группы поддержки и авиацию.На январь 1945 года было запланировано формирование третьей дивизии. Но при этом руководители РОА считали, что дивизии первой волны — лишь начало. Внутри вермахта имелось еще несколько сотен тысяч русских добровольцев, а если добавить сюда солдат нерусской национальности, то могло набраться до 800 тысяч человек. В беседе с Гиммлером 16 сентября 1944 года Власов потребовал распустить добровольческие соединения и перевести их под его командование. По воспоминаниям командующего 1-й Русской национальной армией генерал-майора Хольмстона-Смысловского, Власов в беседе с ним предлагал объединить РНА с РОА{17}, назначив при этом Хольмстона-Смысловского начальником штаба РОА, а генерал-майора Трухина — командиром РНА, преобразованной в первый корпус РОА. Второй корпус составили бы 1-я и 2-я дивизии РОА, третий — русский "шуцкорпс" и 3-я дивизия РОА. Но этот план не осуществился из-за несовпадения взглядов Власова и Хольмстона-Смысловского, считавшего, что освободительная борьба должна сводиться исключительно к военным акциям и политические требования Пражского манифеста не имеют к ней никакого отношения. Так или иначе, Власов полагал, что может рассчитывать на обширные человеческие ресурсы — полтора [12] миллиона советских военнопленных и несколько миллионов так называемых "восточных рабочих" в Германии{18}. В общем, с личным составом дело обстояло, по видимости, в высшей степени благоприятно, теоретически его хватило бы на тридцать дивизий. Правда, и Власов и Трухин понимали, что объем формирований будет зависеть прежде всего от наличия соответствующего числа офицеров, унтер-офицеров и прочих специалистов, а также от того, удастся ли обеспечить формирования достаточным количеством оружия, техникой и транспортом. 2 февраля 1945 года Власов, отвечая на вопрос рейхсмаршала Геринга, был вынужден признать, что наличного командного состава достаточно для формирования всего пяти дивизий{19} и поэтому необходимо позаботиться об ускоренной подготовке офицеров в различных учебных заведениях и на курсах с сокращенной программой.
читать дальше(Открытое письмо генерал-лейтенанта А. А. Власова)
Призывая всех русских людей подняться на борьбу против Сталина и его клики, за построение Новой России без большевиков и капиталистов, я считаю своим долгом объяснить свои действия.
Меня ничем не обидела советская власть. Я — сын крестьянина, родился в Нижегородской губернии, учился на гроши, добился высшего образования. Я принял народную революцию, вступил в ряды Красной армии для борьбы за землю для крестьян, за лучшую жизнь для рабочего, за светлое будущее Русского народа. С тех пор моя жизнь была неразрывно связана с жизнью Красной армии, 24 года непрерывно я прослужил в ее рядах. Я прошел путь от рядового бойца до командующего армией и заместителя командующего фронтом. Я командовал ротой, батальоном, полком, дивизией, корпусом. Я был награжден орденом Ленина, Красного Знамени, 20 лет РККА. С 1930 года я был членом ВКП (б).
И вот теперь я выступаю на борьбу против большевизма и зову за собой весь народ, сыном которого я являюсь.
Почему? Этот вопрос возникает у каждого, кто прочитает мое обращение, и на него я должен дать честный ответ. В годы гражданской войны я сражался в рядах Красной армии потому, что верил, что революция даст Русскому народу землю, свободу и счастье.
Будучи командиром Красной армии, я жил среди бойцов и командиров — русских рабочих, крестьян, интеллигенции, одетых в серую шинель. Я знал их мысли, их думы, их заботы и тяготы. Я не порывал связи с семьей, с моей деревней и знал, чем и как живет крестьянин.
И вот я увидел, что ничего из того, за что боролся Русский народ в годы гражданской войны, он в результате победы большевиков не получил. Я видел, как тяжело жилось русскому рабочему, как крестьянин был загнан насильно в колхоз, как миллионы русских людей исчезали, арестованные, без суда и следствия. Я видел, что растаптывалось все русское, что на руководящие посты в Красной армии выдвигались подхалимы, люди, которым не были дороги интересы Русского народа. [351]
Система комиссаров разлагала Красную армию. Безответственность, слежка, шпионаж делали командира игрушкой в руках партийных чиновников в гражданском костюме или военной форме.
С 1938 по 1939 г. я находился в Китае в качестве военного советника Чан-Кай-Ши. Когда я вернулся в СССР, оказалось, что за это время высший командный состав Красной армии был без всякого к тому повода уничтожен по приказу Сталина. Многие и многие тысячи лучших командиров, включая маршалов, были арестованы и расстреляны, либо заключены в концентрационные лагеря и навеки исчезли. Террор распространился не только на армию, но и на весь народ. Не было семьи, которая так или иначе избежала этой участи. Армия была ослаблена, запуганный народ с ужасом смотрел на будущее, ожидая подготовльния Сталиным войны.
Предвидя огромные жертвы, которые в этой войне неизбежно придется нести Русскому народу, я стремился сделать все от меня зависящее для усиления Красной армии. 99-я дивизия, которой я командовал, была признана лучшей в Красной армии. Работой и постоянной заботой о порученной мне воинской части я старался заглушить чувство возмущения поступками Сталина и его клики.
И вот разразилась война. Она застала меня на посту командира 4-го мех. корпуса. Как солдат, как сын своей Родины, я считал себя обязанным честно выполнять свой долг. Мой корпус в Перемышле и Львове принял на себя удар, выдержал его и был готов перейти в наступление, но мои предложения были отвергнуты. Нерешительное, развращенное комиссарским контролем и растерявшееся Управление фронтом привело Красную армию к ряду тяжелых поражений.
Я отводил войска к Киеву. Там я принял командование 37-й армией и трудный пост начальника гарнизона города Киева. Я видел, что война проигрывается по двум причинам: из-за нежелания Русского народа защищать большевистскую власть и созданную систему насилия и из-за безответственного руководства армией, вмешательства в ее действия больших и малых комиссаров.
В трудных условиях моя армия справилась с обороной Киева и два месяца успешно защищала столицу Украины. Однако, неизлечимые болезни Красной армии сделали свое дело. Фронт был прорван на участке соседних армий. Киев был окружен. По приказу верховного командования я был вынужден оставить укрепленный район.
После выхода из окружения я был назначен заместителем командующего Юго-западным направлением, а затем командующим [352] 20-й армией. Формировать 20-ю армию приходилось в трудных условиях, когда решалась судьба Москвы. Я делал все от меня зависящее для обороны столицы страны. 20-я армия остановила наступление на Москву и затем сама перешла в наступление. Она прорвала фронт Германской армии, взяла Солнечногорск, Волоколамск, Шаховскую, Середу и др., обеспечила переход в наступление по всему Московскому участку фронта, подошла к Гжатску.
Во время решающих боев за Москву, я видел, как тыл помогает фронту, но, как и боец на фронте, каждый рабочий, каждый житель в тылу делал это лишь потому, что считал, что он защищает Родину. Ради Родины терпел неисчислимые страдания, жертвуя всем. И не раз я отгонял от себя постоянно встававший вопрос: Не за большевизм ли, маскирующийся святым именем Родины, проливает кровь Русский народ?...
Я был назначен заместителем командующего Волховским фронтом и командующим 2-й ударной армией. Управление этой армии было централизовано и сосредоточено в руках Главного Штаба. О ее действительном положении никто не знал и им не интересовался. Один приказ командования противоречил другому. Армия была обречена на верную гибель.
Бойцы и командиры неделями получали по 100 и даже 50 граммов сухарей в день. Они опухали от голода, и многие уже не могли двигаться по болотам, куда завело армию непосредственное руководство Главного Командования. Но все продолжали самоотверженно биться. Русские люди умирали героями. Но за что? За что они жертвовали жизнью? За что они должны были умирать?
Я до последней минуты остался с бойцами и командирами армии. Нас осталась горсточка, и мы до конца выполнили свой долг солдата. Я пробился сквозь окружение в лес и около месяца скрывался в лесу и в болотах. Но теперь во всем объеме встал вопрос:
Следует ли дальше проливать кровь Русского народа? В интересах ли Русского народа продолжать войну? За что воюет Русский народ?
Я ясно осознал, что Русский народ втянут большевизмом в войну за чуждые ему интересы англо-американских капиталистов. Англия всегда была врагом Русского народа. Она всегда стремилась ослабить нашу Родину, нанести ей вред. Но Сталин в соблюдении англо-американских интересов видел возможность реализовать свои планы мирового господства, и ради осуществления этих планов он связал судьбу Русского народа с судьбой Англии, он вверг Русский народ в войну, навлек на его голову неисчислимые бедствия, и эти [353] бедствия войны являются венцом всех тех несчастий, которые народы нашей страны терпели под властью большевизма 25 лет.
Так не будет ли преступлением и дальше проливать кровь? Не является ли большевизм и в частности Сталин главным врагом Русского народа? Не есть ли первая и святая обязанность каждого честного русского человека стать на борьбу против Сталина и его клики?
Там, в лесу и болотах я окончательно пришел к выводу, что мой долг заключается в том, чтобы призывать Русский народ к борьбе за свержение власти большевиков, к борьбе за мир для Русского народа, за прекращение кровопролитной, ненужной Русскому народу войны за чужие интересы, к борьбе за создание Новой России, в которой мог бы быть счастливым каждый русский человек.
Я пришел к твердому убеждению, что задачи, стоящие перед Русским народом, могут быть разрешены в союзе и сотрудничестве с Германским народом. Интересы Русского народа всегда сочетались с интересами Германского народа, с интересами всех народов Европы. Высшие достижения Русского народа неразрывно связаны с теми периодами его истории, когда он связывал свою судьбу с судьбой Европы, когда он строил свою культуру, свое хозяйство, свой быт в тесном единении с народами Европы. Большевизм отгородил Русский народ непроницаемой стеной от Европы. Он стремился изолировать нашу Родину от передовых европейских стран. Во имя утопических и чуждых Русскому народу идей он готовился к войне, противопоставляя себя народам Европы.
В союзе с Германским народом Русский народ должен уничтожить эту стену ненависти и недоверия. В союзе и сотрудничестве с Германией он должен построить новую счастливую Родину, — в рамках семьи равноправных и свободных народов Европы.
С этими мыслями, с этим решением, в последнем бою, вместе с горсткой верных друзей, я был взят в плен.
Свыше полугода я пробыл в плену. В условиях лагеря военнопленных, за его решеткой, я не только не изменил своего решения, но укрепился в своих убеждениях.
На честных началах, на началах искреннего убеждения, с полным сознанием ответственности перед Родиной, народом и историей за совершаемые действия, я призываю свой народ на борьбу, ставя перед собой задачу построения Новой России.
Как я себе представляю Новую Россию? Об этом я скажу в свое время. [354]
История не поворачивает вспять. Не к возврату к прошлому зову я народ. Нет! Я зову его к светлому будущему, к борьбе за завершение национальной революции, к борьбе за создание Новой России — Родины нашего великого народа. Я зову его на путь братства и единения с народами Европы и в первую очередь на путь сотрудничества с великим Германским народом.
Мой призыв встретил глубокое сочувствие не только в широчайших слоях военнопленных, но и в широких массах Русского народа, в областях, где еще господствует большевизм. Этот сочувственный отклик русских людей, выразивших готовность грудью встать под знамя Русской Освободительной Армии, дает мне право сказать, что я нахожусь на правильном пути, что дело, за которое я борюсь -правое дело, дело Русского народа.
В этой борьбе за наше будущее, я открыто и честно становлюсь на путь союза с Германией. Этот союз, одинаково выгоден для обоих великих народов, приведет нас к победе над темными силами большевизма, избавит нас от кабалы англо-американского капитала.
В последние месяцы Сталин, видя, что Русский народ не желает бороться за чуждые ему интернациональные задачи большевизма, внешне изменил политику в отношении русских. Он уничтожил институт комиссаров, он попытался заключить союз с продажными руководителями преследовавшейся прежде церкви, он пытается восстановить традиции старой армии. Чтобы заставить Русский народ проливать кровь за чужие интересы, Сталин вспоминает великие имена Александра Невского, Кутузова, Суворова, Минина и Пожарского. Он хочет уверить, что борется за Родину, за Отечество, за Россию. Этот жалкий и гнусный обман нужен ему лишь для того, чтобы удержаться у власти. Только слепцы могут поверить, что Сталин отказался от принципов большевизма. Жалкая надежда! Большевизм ничего не забыл, ни на шаг не отступил и не отступит от своей программы. Сегодня он говорит о Руси и русском только для того, чтобы с помощью Русского народа добиться победы, а завтра, с еще большей силой, закабалить Русский народ и заставить его и дальше служить чуждым ему интересам.
Ни Сталин, ни большевизм не борются за Россию. Только в рядах антибольшевистского движения создается действительно наша Родина. Дело русских, их долг — борьба против Сталина, за мир, за Новую Россию. Россия — наша! Прошлое Русского народа — наше! Будущее Русского народа — наше! [355]
Многомиллионный Русский народ всеща на протяжении своей истории находил в себе силы для борьбы за свое будущее, за свою национальную независимость. Так и сейчас не погибнет Русский народ, так и сейчас он найдет в себе силы, чтобы в годину тяжких бедствий объединиться и свергнуть ненавистное иго, объединиться и построить новое государство, в котором он найдет свое счастье.
Генерал-лейтенант А. А. Власов
Печатается по тексту, опубликованному в " Добровольце", № 8, 7 марта 1943 г.